Критика рубежа XIX-XX вв. о Н.В. Гоголе
Интерес к творчеству Гоголя не иссякал, на рубеже веков появились статьи по–новому оценивающие как творчество писателя в целом, так и общественно- политическую программу "Выбранных мест" (1).
В. В. Розанов (30) в статье "Легенда о Великом инквизиторе Ф. М. Достоевского" несколько глав посвятил Гоголю. "Известен взгляд, по которому вся наша новейшая литература исходит из Гоголя; было бы правильнее сказать, что она вся в своем целом явилась отрицанием Гоголя, борьбою против него, – писал критик. - Мертвым взглядом посмотрел Гоголь на жизнь, и мертвые души только увидал он в ней. Вовсе не отразил действительность он в своих произведениях, но только с изумительным мастерством нарисовал ряд карикатур на нее: от этого-то и запоминаются они так, как не могут запомниться никакие живые образы". Но справедливости ради надо заметить, что взгляды на творчество Гоголя у В. Розанова менялись (от ненависти до осознания его великой роли в русской литературе); этот процесс достаточно подробно рассмотрен в статье Голубковой А. "…Вот почему я отрицаю Гоголя" (21).
Д. Мережковский в кн. "Гоголь. Творчество, жизнь и религия" (15), писал: "Как бы кто ни судил об этой книге, ("Выбранные места из переписки с друзьями") несомненно, что в известных частях ее выразилась подлинная человеческая личность, живое лицо Гоголя — не то, чем желали бы его видеть друзья или недруги, а то, чем он был в действительности. Главная ошибка его обвинителей заключалась в предположении, будто бы перед изданием "Переписки" произошло с ним что-то особенное, какой-то религиозный переворот, тогда как ничего подобного не происходило в действительности. В "Переписке" он шел тем же путем, которым шел всегда. В духовном завещании он обращается к "друзьям своим", т. е. ко всем русским людям: "Будьте не мертвые, а живые души. Нет другой двери, кроме указанной Иисусом Христом". Это последние слова Гоголя, обращенные к нам: в них весь смысл его жизни, и он имел право их сказать, потому что заплатил за это право жизнью". При этом Д. Мережковский считал, что церковь на все вопросы Гоголя ничего не ответила, он был одинок в своих исканиях.
В защиту Гоголя выступил М.О. Гершензон (10). Изучив все написанное о Гоголе за 60 лет, он пришел к выводу, что "никакой эволюции не было, русская прогрессивная мысль во все это время не сходила с той точки зрения, на которой стоял Белинский".
Он пришел к выводу, что "Белинский не понял Гоголя, а Гоголь понял и то, почему Белинский его не понял". Автор "Исторических записок" (10) отстаивал тезис о единстве взглядов писателя. Главный вывод Гершензона был таков : "политическая программа Гоголя сочетала в себе "непоколебимый консерватизм в отношении ко всей материальной действительности и самый смелый радикализм в отношении к человеческому духу", причем Гершензон записывал Гоголя в ряды славянофилов.
Русское зарубежье о Н.В. Гоголе
Активно исследовали творчество Гоголя представители Русского зарубежья. В первую очередь, это книги К. Мочульского "Духовный путь Гоголя" (16) (Париж, 1934), протопресвитера В. Зеньковского "Н.В. Гоголь" (28) (Париж, 1961), протоирея Г.В. Флоровского "Пути русского богословия" (18), В. Набокова "Николай Гоголь" (23).
К. Мочульский (16) признавал первичность именно религиозных переживаний писателя: "Гоголь был не только великим художником: он был и учителем нравственности, и христианским подвижником, и мистиком. В "Выбранных местах из переписки с друзьями" Гоголь явился провозвестником идеи о цельности духовной культуры, о ее религиозном обосновании, об устроении человеческого общества на основах церковной соборности, о преображении мира путем внутреннего просветления человека, ….Он хотел свернуть ход русской истории с путей материализма на путь к новому средневековью. В области литературы книга Гоголя знаменовала собой поворот от искусства к религии".
В фундаментальном труде Г.В. Флоровского (18) "Пути русского богословия" (1937) Н.В. Гоголю посвящена глава "Религиозные воззрения Гоголя". К идеям Гоголя Флоровский относится отрицательно, в "Выбранных местах", он увидел "социальную утопию", "мораль и морализм" "вместо веры и церковности", "западное влияние" и "западное зло". Флоровский считал, что Гоголь даже перед смертью не пришел к правильному пониманию православия. По мнению Г. Флоровского, "В "Мертвых Душах", во второй части, Гоголь хотел показать "возрожденную" или пробудившуюся Россию. В понимании Гоголя это ведь не бытовая повесть, а именно "поэма", и "душеполезная поэма". И "Переписка" есть идеологическое предисловие к этой "поэме"...
"В истории русского религиозного развития Гоголь прямого влияния не имел. Он оставался как-то в стороне, он сам себя отстранил от тем и интересов своего поколения, от тогдашних философских споров…".
Противоположный взгляд был представлен в труде В. Зеньковского (28) "Гоголь" (1960), где взгляды писателя рассматриваются в тесной связи с предшествующей историей русской мысли. Философ призвал "перестать обличать Гоголя и стараться понять мысли Гоголя". Зеньковский отказывался говорить о 40-х годах как о духовном переломе в жизни писателя; по его мнению, на новом этапе произошла переработка идей, присущих Гоголю еще с юности.
Для Зеньковского Гоголь – пророк будущей православной культуры, ее дальний провозвестник.
В. Набоков (23), известный своими неожиданными оценками, писал в статье "Николай Гоголь":
"Уравновешенный Пушкин, земной Толстой, сдержанный Чехов — у всех у них бывали минуты иррационального прозрения, которые одновременно затемняли фразу и вскрывали тайный смысл, заслуживающий этой внезапной смены точки зрения. Но у Гоголя такие сдвиги — самая основа его искусства, и поэтому когда он пытался писать округлым почерком литературной традиции и рассматривать рациональные идеи логически, он терял даже признаки своего таланта. Когда же в бессмертной "Шинели" он дал себе волю порезвиться на краю глубоко личной пропасти, он стал самым великим писателем, которого до сих пор произвела Россия".
Набоков не признавал социальной роли литературы. "… роковую роль сыграло для него [Гоголя] одно ходячее заблуждение. Писатель погиб, когда его начинают занимать такие вопросы, как "что такое искусство?" и "в чем долг писателя?" Гоголь решил, что цель литературы — врачевать больные души, вселяя в них ощущение гармонии и покоя. Лечение должно было включать и сильную дозу дидактики…". Все, написанное после "Выбранных мест", Набоков не считает заслуживающим внимания.
А вот что пишет по поводу "Выбранных мест" профессор Джорданвильского университета (США) И.М. Андреев (4): "Содержание и значение "Переписки" такое значительное и сложное, что комментарии к ней и критический обзор ее потребовали бы целой книги, каковой, к великому сожалению, до сих пор еще не написано. Это - самая ИСКРЕННЯЯ книга в русской литературе".